Рабыня страсти

Оглавление

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

— Но это же мальчишеское имя! — повитуха была изумлена несказанно.

— Она должна была родиться мальчиком, — отрезала Сорча Мак-Дуфф с каменным лицом. — Это ей за то, что она так горько разочаровала меня. — И Сорча вновь содрогнулась от боли, извергая послед…

Качая головой, повитуха положила Риган Мак-Дуфф во вторую колыбельку у огня — в ожидании близнецов две люльки были заранее заготовлены. Затем она занялась госпожой. Но не успела она закончить обихаживать роженицу, как двери с треском распахнулись. В покои ворвались несколько вооруженных мужчин, легко преодолевших слабое сопротивление клансменов Мак-Дуфф, охранявших башню. Повитуха взвизгнула, увидев зеленые клетчатые пледы — фамильные пледы клана Мак-Фергюс — на плечах вошедших. Перепуганная старуха сжалась в комок подле госпожи.

Высокий человек с ледяным взором сграбастал в охапку дрожащую женщину и отрывисто спросил:

— Где младенцы?

Повитуха от ужаса потеряла дар речи, но Элэсдейр Фергюсон — а это был он собственной персоной — про — , следил направление ее взгляда. Он устремил взор на две крошечные колыбельки у огня.

— Убейте их! — отрывисто приказал он своим людям. — Не желаю, чтобы в будущем эти Мак-Дуффы наложили лапу на мои земли!

Обнаженная и еще вся в крови молодая мать силилась приподняться с ложа, а руки ее уже тянулись к кинжалу на поясе Элэсдейра — фамильной реликвии Мак-Фергюсов. Но, даже не взглянув на женщину, он отбросил прочь ее руки.

— Ублюдок! — страшно закричала она.

— Но это девочки, милорд! — повитуха наконец обрела дар речи. — Девочки ничем не могут вам угрожать!

— Девочки? Оба младенца — девочки? — В его взгляде сквозило недоверие. Потом ледяные глаза его устремились на нагую женщину, простертую на ложе.

— Ну что? — насмешливо обратился он к Сорче. — Торкиль Мак-Дуфф только и смог, что наделать тебе девок… Эх, Сорча… Я дал бы тебе сыновей — впрочем, ты еще мне их народишь! Ах ты, злобная шлюшка! Ну да я вырву тебе жало! Ты вскоре станешь моей — я неплох, особенно в сравнении с Мак-Дуффом…

— Тебе что, мало было трех твоих жен, Мак-Фергюс? — презрительно вопросила она. — Я вышла за человека, которого всем сердцем любила. И пусть ты убил его — я все равно не жалею о своем выборе!

Она не сделала даже попытки прикрыть наготу — ни от него, ни от его воинов, которые, надо отдать им должное, смущенно отводили глаза.

— Я мог бы прихлопнуть твоих щенят, Сорча Мак-Дуфф, — холодно произнес он и оглядел ее, прищурившись. Даже нагая, даже в крови, измученная родами — она все еще была удивительно хороша и желанна. И желание вновь проснулось в нем. Она отказала ему два года назад, как раз зимою, в декабре, и избрала себе в мужья его врага, Торкиля Справедливого из клана Мак-Дуфф. Он и вправду был хорош собою: высокий, молодой, золотоволосый, с улыбкой, способной растопить даже каменное сердце… Ничего, злобно подумал Мак-Фергюс, он далеко не так хорош сейчас, сейчас, когда над ним уже на славу потрудились могильные черви. Видела бы это вдова — она горько сожалела бы о том, что отвергла владельца Киллилоха! Ну а чтобы защитить своих щенят, она сделает все, чего он потребует. Материнский инстинкт возобладает над гордостью и отвращением к нему — он сделает ее своей! Два года назад он поклялся ей, что она еще пожалеет, что отвергла его, предпочтя ему Мак-Дуффа. Теперь она принадлежит ему, и он воспользуется ею так, как посчитает нужным…

Элэсдейр Фергюсон выпустил, наконец, повитуху из своих железных рук и толкнул ее к колыбелькам.

— Распеленай их! Погляжу-ка я, правду ли вы тут мне говорите… Распеленай их, и поскорее, и положи этих сучек на живот их мамочки — так, чтобы я ясно видел обеих! Пошевеливайся, старая ведьма! Мне недосуг тут торчать!

Повитуха быстро принялась разворачивать пеленки. Потом она положила оба крохотных тельца на живот матери, которая задрожала от гнева и негодования.

— Вот они, милорд! — дрожащим голосом выговорила она. Две маленьких крошки, это видно ясно…

Лаэрд Киллилоха уставился на детей. Потом пальцем ощупал гениталии девочек, ища осязаемого опровержения словам повитухи, но ничего не обнаружил. Оба младенца, вне всякого сомнения, были женского пола… Удовлетворенный, он «хмыкнул — и тут ему в голову пришла мысль:

— Которая из них родилась первой?

— Вот эта, — повитуха указала на одну из девочек. — Ее зовут Груочь.

— А как ты это определила? Для меня обе они просто на одно лицо. Как ты их различаешь, старуха?

— У той, что появилась на свет первой, такие ясные, такие ярко-синие глаза, милорд… Поглядите сами. А у второй, милорд, глазки хоть пока и голубые, но, похоже, со временем изменят цвет. А вот у первой не так. У нее они так и останутся синими. Теперь вы сами видите, правда?

Он тупо уставился на детей.

— Да, — сказал он нетерпеливо, так и не увидев разницы между двумя новорожденными девочками. — Запеленай их теперь и положи обратно в колыбели. — Потом он повернулся к женщине. Она была бледна, но не сломлена. — Я дарую жизнь твоим детям, Сорча Мак-Дуфф. Старуха оказалась права. Девочки не представляют опасности ни для меня, ни для моих земель и добра. Но твоя дочка-первенец, Груочь — или как ее там? — должна стать невестой Иэна, моего старшего. Вражда между нашими кладами в прошлом, Сорча, а при помощи этого брака я присоединю к угодьям клана Мак-Фергюс спорные земельные участки. И покончим все разом.

Сорча лишь сверкнула глазами. Она знала, что выбора у нее нет. Он отдаст ее милую Груочь на потребу своему выродку, что бы она ни сказала. О, как в этот момент ненавидела она Элэсдейра Фергюсона — всем своим существом! Но она была бессильна. Приходилось соглашаться на предложенные им условия. Она была умна и сквозь пелену ненависти, застилавшую разум, все же видела преимущества вырисовывающегося положения вещей. Более могущественный клан Мак-Фергюс с момента подписания и скрепления печатью соглашения о помолвке будет считать земли клана Бен Мак-Дун своими. А охранять эти земли будут воины побежденного клана Мак-Дуфф. Ее возлюбленная Груочь будет подрастать в мире и покое. А у нее самой будет время тщательно обдумать и выносить план мести Фергюсонам из Киллилоха, рассуждала она хитро. Они умертвили ее Торкиля. Теперь лишили ее земли. Но настанет день, когда они дорогой ценой за все, за все заплатят…