Никогда не целуйся с незнакомцем

• Предыдущая
• 37/49
• Следующая

Неконтролируемый поток слёз скопился в моих глазах, а затем пролился по щекам и брызнул крошечными каплями на босые ноги. Я не смогла бы остановить их, даже если бы попыталась. Мне хотелось быть с ним, но никакое желание или тайные сеансы секса никогда не изменят реальность нашей ситуации.

Уайлдер покинул меня и через несколько мгновений вернулся с салфетками, промокая мне щёки. Как иронично, что именно я причинила ему такую боль, и всё же он был здесь и вытирал мои слёзы.

Я не заслуживала его и всё же нуждалась в нём больше, чем в воздухе, которым дышала. Я поплелась в гостиную, упала в мягкое кресло и уткнулась лицом в ладони. При каждом всхлипывании мои плечи вздрагивали, но лицо оставалось скрытым. Мне не хотелось, чтобы он видел меня такой, и не было сил снова на него смотреть.

— Этот раз был последним, — всхлипнула я. — Это не должно больше повториться.

Его молчание меня убивало. Однозначно меня убивало. Мне необходимо было знать, о чём он думал, хотя, с другой стороны, это ничего бы не изменило.

Существовал только один выход для всего этого: я должна была его разлюбить.

— Пожалуйста, просто уйди, — всхлипнула я в руку.

Тишина.

Я чувствовала его присутствие всего в паре метров от себя. Он секунду помедлил. А потом я услышала, как стук подошв его ботинок эхом отразился от двери. Я по-прежнему не поднимала глаз, пока не услышала, как за ним захлопнулась дверь. Он сделал ровно то, о чём я его попросила, но это не помешало моему сердцу, которое болело с каждым новым ударом, разбиться на бесчисленные осколки.

∙ ГЛАВА 18 ∙

УАЙЛДЕР

Есть определённая власть в невысказанных словах. Вот почему я молчал всё время, пока трахал свою сводную сестру.

Сводная сестра. Когда ты взрослый мужчина, это слово подобно дурацкой шутке. Оно вызывает в воображении образ непослушной, прыщавой маленькой девочки с косичками, которая гоняется за тобой, стараясь раздразнить. Вы вынуждены жить вместе, будто одна идеальная, как на открытке, семья, поскольку ваши родители притворяются, что вы кровные родственники. Вы едете всей семьёй в отпуск и делаете всё возможное, чтобы строить отношения, создавая воспоминания, над которыми однажды, когда вырастете, посмеётесь.

Но у меня не было с ней такого опыта. Ни одна чёртова клетка в моём теле не видела в ней ничего похожего на сестру. У нас не было истории – во всяком случае, такой.

Я проследил, как она шла домой около трёх часов дня, и узнал страдальческое выражение её лица. Оно было таким же, как и у меня, с тех пор как мы виделись утром. Поэтому я последовал за ней. Мне захотелось удостовериться, имела ли она в виду именно то, что сказала.

В мои намерения не входило трахать её, прижав к стене, и похоронить себя в ней по самые яйца, пока она плакала и безмолвно умоляла о большем. В некотором смысле, мы облажались с обеих сторон, и не найти таких слов, которые придали хоть какой-нибудь смысл тому, что мы сделали.

Поэтому я молчал. Так будет лучше. Ей нужно было почувствовать мою любовь, а не услышать об этом. Я мог бы привести миллион причин, почему мы могли – почему мы должны – попытаться заставить это работать, но ни одна из них не смогла бы сдержать пламя, с каким моё тело реагировало на неё, когда мы были вместе.

Насколько мне известно, она знала, что я чувствовал. Мне не было страшно встретиться лицом к лицу с нашей необычной и серьёзной ситуацией и взять то, что принадлежало мне. Но я не собирался гоняться за ней, как какой-то жалкий, тоскующий болван.

Мяч был на её стороне.

* * *

На следующий день я отправился осматривать другое полуразрушенное здание, о котором утром мне написала на почту Эддисон. Я проверил электронную почту, продиктовал адрес водителю, и через двадцать минут он высадил меня перед заброшенным складом в Чайна-тауне.

Я направился внутрь, и с каждым шагом моё сердце сжималось всё сильнее. Когда она рассказала мне об этом объекте, я провёл небольшое исследование, но в тот день меня интересовала не эта недвижимость. Просто мне хотелось снова её увидеть.

Мой рот растянулся в улыбке, когда я представил, что она может сделать. Зная Эддисон, я предположил, что она бы вела себя профессионально и сделала бы вид, что ничего не произошло, а затем невозмутимо прошлась бы, покачивая определённым образом бёдрами, или вторглась бы в моё личное пространство и тихо умоляла бы меня взять её снова.

Отлично. Если бы она этого захотела, я бы ей это дал. У меня не было проблем с тем, чтобы тайком её трахать, дожидаясь развода наших родителей.

Я рывком распахнул дверь в офис склада, прочистил горло и шагнул внутрь.

— Мистер Ван Клиф, — на брошенном здесь кем-то столе сидела молодая блондинка с буферами, вываливающимися из блузки, и ярко накрашенными глазами. Она встала и протянула для рукопожатия руку. Если бы вырез её блузки был чуть ниже, то стали бы видны розовые соски. — Привет, я Скайлар. Ассистентка мисс Эндрюс. Ей очень жаль. Она не смогла прийти, поэтому послала меня. Надеюсь, всё в порядке?

Она попыталась спрятать своё влечение ко мне за широкой, словно приклеенной, улыбкой. Молодые женщины, подобные Скайлар, не умеют скрывать это дерьмо. Она не могла отвести от меня глаз, слишком близко подошла, когда мы выходили из офиса, и продолжала болтать, как нервная, легкомысленная школьница.

Вцепившись в охапку бумаг с описанием собственности, она болтала о недвижимости, как полный дилетант, спотыкаясь на некоторых технических терминах. Если Эддисон не хотела меня видеть, то могла бы, по крайней мере, прислать вместо себя кого-нибудь, у кого есть хоть капля мозгов и немного опыта.

• Предыдущая
• 37/49
• Следующая