Игрушка для босса

Оглавление

Ну вот, дожили, теперь на меня еще родителям жалуются!

ГЛАВА 8. Приключения продолжаются

— А папа у нас, кстати, начальник полиции Советского района, — подняв палец вверх, продолжает веселиться Грановский. — И он за свою дочурку отшлепает любого.

Давит это замкнутое пространство, и дышать нечем — тру пульсирующий висок. Так хочется выключить этих двоих. Достали своими подколками, честное слово. В детском саду не наигрались? — Отхожу подальше от Терентьевой. Пусть с листиком на заднем месте красуется перед китайцами, мне все равно. Демонстративно вынимаю из сумки телефон, открываю рабочую почту, делаю серьезное лицо, включаю функцию «игнора» окружающих. Лифт звонко пищит, раскрывая перед гостями створки.

Полина выскакивает первой. Грановский вежливо пропускает меня вперед. Он с манерами знаком? Неожиданно! — Иду не быстро, потому что рыжая летит, как вертолет. Боится, наверно, что нападу сзади и изнасилую. Идиотка! Больно надо! Женщины с целлюлозой поносного цвета на ягодицах, признаться честно, не сильно меня возбуждают! — Перед нами разъезжаются двери.

Наконец-то воздух, — втягиваю кислород полной грудью, от удовольствия даже на секунду глаза прикрываю. На улице тепло, солнышко из-за тучек выглядывает, землянам подмигивает. На деревьях ветер с листвой дурачится, в салки играет. Постепенно прихожу в себя, выдыхаю.

У входа желтый Бентли припаркован. Красивая машинка, амбициозная, под стать фигуре, которая из нее появляется.

— Глеб, — влипает в светловолосого высокого парня Полина. — Эти двое, — тычет в нас с боссом пальцем, — издеваются надо мной все утро, — обиженно выпячивает нижнюю губу, обнимает его за талию.

— Сейчас разберемся, — вид у кареглазого такой серьезный, словно и правда отчитывать планирует.

Притормаживаю, не знаю, чего ожидать, оборачиваюсь к Грановскому. А тот улыбается другу, навстречу ему идет. Протягивает руку, здоровается. Весело о своем болтать начинают.

Жалобы Полины канули в бездну, остались без внимания. Но она не обижается, привыкла к их поведению. Видимо, ей часто от мальчишек достается, любят дразнить бедолагу.

Мужчины рассаживаются на передних сидениях. Мы с Полиной оказываемся вдвоем сзади. Отодвигается от меня подальше, игнорирует, достает документы. А меня снова на подвиги тянет. Не хочется, чтобы она унизительно себя чувствовала на деловом обеде. Все-таки вон какой чудесный наряд мне на ровном месте придумала. Душевный порыв в знак признательности.

— Полина Анатольевна, — набираюсь смелости, стараюсь как можно серьезнее выглядеть. Не смотрит в мою сторону, строит из себя глухую, — у Вас к юбке бумажка прилипла, — выдаю без предисловия. Надоело унижаться. Больше не собираюсь!

Слышу: смс вибрирует, отворачиваюсь к окну, достаю телефон. Документ еще один от Грановского пришел. Оглядывается, ноутбук свой протягивает.

— Успеешь до приезда перевести и перекинуть Власову? Уточнения японцы требуют. — Что-то изменилось в его взгляде, не могу уловить, понять. Просто чувствую подсознательно.

— Хорошо, — лучше в работу с головой, чем задыхаться от напряженной атмосферы внутри салона. Боковым зрением замечаю: Полина ерзает, с филейной части листок снимает.

— Грановский, это твоих рук дело?! — вскрикивает, пытается огреть его ладошкой по спине. А тот уклоняется, хитро лыбится.

Вот почему он так откровенно не замечал желтый клочок, сам его и приклеил, — осуждающе качаю головой. Они всегда в такой форме общаются? — Но решаю, что не мое это дело. Пусть развлекаются, как хотят, главное — меня рикошетом не задело бы.

До офиса партнеров добираемся уже полчаса. Как дятел, активно долблю по клавишам, текст большой, но несложный. Чувствую: подташнивает. Меня часто в машине укачивает, вестибулярный аппарат бракованный достался, наверное. А если вперед не смотрю, вообще быстро мутить начинает.

Стараюсь не обращать внимания на крутящий живот. Некогда о себе думать. Надо же хоть чем-то быть полезной, а то весь рабочий день выступала лишь в роли вредителя. Кухню босса ухандокала, с замначальника отношения испортила, одежды лишилась. На обнаженного Грановского полюбовалась. Хотя нет, последнее скорей бонус за настигшие неприятности, — довольно причмокнула губами и тут же прикрыла их пальцами, беззвучно съев горькую отрыжку.

Во рту слюна постепенно становится вязкой и соленой. Держусь из последних сил, постоянно сглатываю. Но сказать о плохом самочувствии неудобно, и так сегодня как ходячая проблема.

Пытаюсь дышать глубже, уже смотрю не на текст, а лишь на дорогу. Но тут, как назло, Глеб пропускает загоревшийся красный светофор и резко тормозит. Зеленею на глазах, зажимаю ладонью губы. Больше не могу терпеть. Срочно на воздух надо!

— Глеб, быстрей к обочине! — верещит испуганная Полина. А меня волна за волной накрывает. Уже контролировать не могу. Переставляю с коленей ноутбук, хватаюсь свободной рукой за рычаг двери.

Как только автомобиль притормаживает, выскакиваю на улицу. Верчусь по сторонам, куда бежать, не знаю. Мы в центре города, вокруг магазины, галереи, асфальт и люди идут.

За мной Полина выбирается, хватает за локоть — и в салон красоты, напротив нас. Не сопротивляюсь. Не до этого мне. Всеми силами борюсь с позывами, затыкаю рвотное отверстие.

Вбегаем. Так красиво внутри: девушка стройная, миловидная на ресепшене, зеркала, диванчики кожаные. И мы две с, круглыми шарами, запыхавшиеся.

— Туалет, скорее, — орет рыжая, — женщину беременную тошнит, — вот врушка, на ходу сочиняет. Нам указывают на дверь за углом, стартуем.