Оценить:
|
Связанные долгом
- Предыдущая
- 38/80
- Следующая
38
Данте задумался.
— Не думаю, что это кому-то поможет. Конечно, если бы я мог привлечь своих людей, это бы упростило поиски любовника Антонио.
— Я не скажу тебе его имя, — перебила я, подозревая, куда это заведет, и от всей души надеясь, что он не рассердится снова.
Глава 13
Данте остановился перед моим старым домом и выключил двигатель, прежде чем повернуться ко мне.
— Я ожидал этого. Но по-прежнему не понимаю, почему. Мужчина, которого ты защищаешь, не твоя кровная родня, и из той информации, что я почерпнул, вы никогда не были близки. В конце концов, он же украл твоего мужа, так почему ты предпочла его мне?
— Я не предпочла его тебе, — сказала я, искренне шокированная. — Но я знаю, что ты собираешься сделать с ним, что ты должен сделать, чтобы защитить Синдикат, и обречь его на смерть не могу. Если ты поклянешься, что ему не причинят никакого вреда, тогда я могу передумать.
— Ты, как и я, отлично знаешь, что я не могу поклясться в этом. Есть же правила, все не просто так. Мы должны защищать секреты Синдиката. Если сведения о наших структурах, наших делах или традициях будут обнародованы, многие из тех, кого ты знаешь, попадут в тюрьму, включая меня и твоего отца.
— Он никогда не расскажет никому о Синдикате. Антонио рассказал ему о наших клятвах.
— Но он ими не связан. Все мы сохраняем молчание потому, что связаны честью и долгом, и потому, что нам всем придется заплатить высокую цену, если мы этого не сделаем. Но у этого человека нет причин хранить наши секреты сейчас, когда Антонио мертв. Не все почитают желание покойного так же отчаянно, как ты.
— Но он любил Антонио.
— Откуда ты знаешь? Но если даже и так, разве не заставило бы это его ненавидеть наш мир еще больше?
— Что ты имеешь в виду?
— Из-за правил Синдиката Антонио не мог открыть свои сексуальные предпочтения. Ему пришлось скрывать свои желания и своего возлюбленного, да и умер он, в конце концов, потому что был мафиози. Русские убили его из-за того, что он был одним из нас. Как видишь, у человека, которого ты защищаешь, множество причин, чтобы ненавидеть наш мир и желать его исчезновения.
Я никогда не думала об этом с такой точки зрения и была серьезно напугана. А если Данте прав? Я не встречалась с Фрэнком с тех пор, как сообщила ему о смерти Антонио год назад. Он был сам не свой и быстро ушел, не говоря ни слова. Больше связаться со мной он не пытался, и все, что я знала, — только номер его мобильного, но вскоре после похорон и он перестал работать. Я решила, что Фрэнк захотел оборвать все свои связи с мафией. Рассказал ли он кому-нибудь об Антонио? О Синдикате? Я не хотела в это верить. У него были причины ненавидеть Синдикат и его принципы. Ведь Фрэнку не только пришлось скрывать свои отношения с Антонио, но он даже не смог попрощаться с ним. И я тоже. Все, что осталось от Антонио, — это обгоревший труп. Я его не видела, отец запретил. Он сказал, что там нечего было опознавать. Прежде чем сжечь тело, русские отрезали ему голову, и Синдикат ее так и не смог найти.
Данте внимательно за мной наблюдал. Или он пытался мной манипулировать? Как бы то ни было, то, что он сказал, было правдой.
— Проводишь меня до двери, чтобы поздороваться с моей матерью? Она расстроится, если ты останешься в машине, — сказала я, в надежде отвлечь его.
Данте понимающе зыркнул на меня, но больше не стал поднимать тему про любовника Антонио. Муж вышел из «Мерседеса», обошел капот и открыл мне дверь. Его рука привычно легла мне на поясницу, когда мы подходили к входной двери. Я едва ли успела нажать на звонок, как дверь мгновенно распахнулась, и на пороге, улыбаясь, появилась моя мать. Она, вероятно, шпионила за нами через окна.
— Данте, вот уж не ожидала, что ты зайдешь. Как мило с твоей стороны нанести нам визит, — прощебетала она с широкой улыбкой и притянула Данте в свои объятия. Он остался неподвижен, но пару раз коротко похлопал ее по спине. По крайней мере, он был против любых проявлений чувств не только со мной.
— Я только подвез Валентину. Рад бы остаться, но нет времени. Еще многое нужно сделать. — Он выпрямился, и у матери не осталось другого выбора, кроме как отпустить его.
У нее вытянулось лицо.
— Конечно. Теперь, когда ты Капо, обязанностей стало больше. Как чудесно, что ты нашел в своем напряженном графике время, чтобы повозить Валентину по городу. — Мать улыбнулась мне. — Тебе повезло с джентльменом.
Я одарила его я-же-тебе-говорила взглядом. Взгляд Данте смягчился в ответ, прежде чем он попрощался и направился обратно к своей машине. Как только он отъехал, мать закрыла дверь, схватила меня за руку и потащила в гостиную.
— Джованни! Валентина здесь! — закричала она.
— Отец дома?
— Я сказала ему, что ты придешь. Он тоже хотел с тобой поговорить.
Я тяжело вздохнула.
— Не начинай. Мы с отцом переживаем за твое благополучие. Мы хотим знать, все ли хорошо с вашей семейной жизнью.
— Ты имеешь в виду, что хочешь убедиться, не испортила ли я жизнь Данте.
— Ты теперь будешь переворачивать все, что я говорю. — Мать поджала губы.
Отец вошел в гостиную с перекинутым через плечо клетчатым пиджаком, застегивая запонки.
— У меня мало времени. У нас сегодня назначена встреча с Консильери и твоим мужем. Так что, как обстоят дела между тобой и Боссом?
— Раз уж ты все равно его встретишь, тогда и можешь спросить, как протекает мой брак и доволен ли мной муж, — ответила я чересчур елейным голосом.
— Иногда мне кажется, что я был недостаточно строг с тобой. Эта твоя дерзость вызывала гораздо больше умиления, когда ты была маленькой девочкой, — ласково сказал он.
- Предыдущая
- 38/80
- Следующая