Оценить:
|
Ройал
- Предыдущая
- 36/79
- Следующая
36
— Я готова.
— Нет, это не так, — он хватает свою куртку с соседней вешалки и натягивает на себя.
Тот факт, что он уходит по собственному желанию, заставляет меня желать, чтобы он остался. Еще хоть немного.
Я отталкивала, отталкивала и отталкивала, и теперь я получаю то, что хотела.
Он уходит.
— Хорошо, — говорит Ройал и сжимает челюсть. Он глубоко вздыхает, пристально смотря поверх моей головы. — Я ухожу. Потому что ты этого хочешь. У тебя есть мой номер, так что... Думаю, я буду ждать, пока ты не будешь готова.
И прежде чем я могу возразить, он уже сжимает ручку двери. Но зачем мне это? Я попросила его уйти. Он ступает ногой за дверь, и наступает моя очередь говорить.
— Мне просто нужно время, — говорю я так, словно этих семи лет вдали друг от друга было недостаточно, чтобы принять это. Единственное, в чем я абсолютно, на сто процентов уверена, так это в том, что как бы я не ненавидела его, я так же сильно люблю этого человека. И эта любовь настолько глубокая, что я не уверена, что когда-нибудь смогу избавиться от этого чувства.
Я не могу это отрицать. Не могу это игнорировать. Не могу скрывать. Не могу спрятать в глубокий, темный угол в сердце. Его имя навсегда вытатуировано в моей душе.
Ройал ушел.
Вот так.
И сейчас я могу думать только о том, что означает его уход.
Я наблюдаю, как он уезжает, а потом собираю сумку и еду в больницу.
Глава 19
Ройал
— Какого хрена ты здесь делаешь? — я мгновенно напрягаюсь, когда замечаю, что моя младшая сестра Мисти, сидит, прислонившись к двери моей квартиры. Ее лицо, обезображенное оспой, все в слезах, а глаза с мешками под ними налиты кровью. Когда она встает, зловоние невымытых волос и запах алкоголя заполняет пространство вокруг нас.
— Ройал, — она плачет, вытирая глаза тыльной стороной ладони, словно ребенок. — Рик умер. У него передозировка.
Блядь.
Он был одним из двух людей, которые знали правду о том, что случилось той ночью.
— У меня нет никакой жалости к тебе, — я обхожу ее, чтобы добраться до двери и вставить ключ в замок. — Уходи.
— Прости, Ройал, — всхлипывает она. — За все.
— Слишком поздно извиняешься.
— Ты единственный брат, который у меня есть. Я нуждаюсь в тебе, — она кладет руку мне на плечо, которую я тут же смахиваю.
— Я уже слышал это раньше, — срываюсь я на нее. — И все мы знаем, чем это закончилось.
— Я была ребенком, — говорит она. — Пора уже позволить прошлому уйти. Ты должен простить нас и двигаться дальше. Мы так сделали.
Тот факт, что моя маленькая сестра и ее сорокалетний парень так легко двинулись дальше после наиболее значимого события моей подростковой жизни, разозлило меня еще больше.
— Ты не можешь просто извиниться за что-то вроде этого, — говорю я. — То, что вы двое сделали, выходит за рамки извинений.
— Мы семья, — говорит она. — Ты не можешь всегда меня ненавидеть.
— Изо всех сил. Могу и буду.
— Мне бы хотелось изменить то, что случилось, — ее вьющиеся светлые волосы лишь подчеркивают полоску темно-коричневых засаленных корней. Свитер висит на ее костлявых плечах, а джинсы едва держатся, подтянутые ремнем, застегнутым в последнее отверстие.
Она снова принимает наркотики.
Хотя я не уверен, что она когда-либо останавливалась.
Я не видел ее в течение семи лет.
С той ночи.
Если я чему и научился в жизни, то это никогда не доверять тем, кто сидит на наркоте. Они профессиональные лжецы, умело разрушающие жизни — свою и других. Одна маленькая ложь — это все, что потребовалось, чтобы разрушить мою.
— Ты отвратительна, — говорю я. — Тебе нужно помыться, Мисти. И я говорю это не потому, что забочусь о тебе, а потому, что ты воняешь, как дерьмо. Ты жалкая пародия на человека. Пустая трата кислорода — вот кто ты.
Мисти начинает метать взглядом из стороны в сторону, сжимая кулаки. Она не может устоять на месте; она находится в постоянном состоянии движения. Думаю, что у нее ломка, и, к сожалению для нее, ее основной поставщик умер.
— Мне некуда идти, — говорит она. — Дети Рика больше не хотят, чтобы я жила в их доме.
Не удивительно.
— За городом есть две юношеские христианские ассоциации. (Прим.: YMCA (от англ. Young Men’s Christian Association) — молодежная волонтерская организация. Стала известна благодаря организации детских лагерей). Удачи.
— Они заполнены. Я проверяла. Ты действительно собираешься оставить меня на улице? — Мисти топает ножкой.
— В точку. Ты бредишь, если думаешь, что я тебе что-то должен.
Стоять здесь и спорить с зависимой от метамфетамина идиоткой — не самое разумное решение, которое я принял в последние дни.
— Прощай, Мисти. И не возвращайся сюда снова. Я наконец-то свободен, и ты не тот человек, с которым мне стоит видеться. Я не собираюсь возвращаться в тюрьму за преступление, которого даже не совершал.
Я толкаю дверь и захлопываю ее прямо у нее перед лицом.
Она скулит с другой стороны, но я не могу разобрать слова. Кроме того, мне глубоко наплевать, что извергает ее сварливый рот.
Она лживая.
Грязная, мерзкая и наркозависимая.
И она заслуживает того, чтобы гнить за то, что сделала.
Глава 20
Деми
— Первые двадцать четыре часа будут самыми важными, — лечащий врач Брукса стоит у подножия его кровати вместе с анестезиологом. Бренда стоит с правой стороны от кровати, я — с левой.
Мама стоит в углу, а папа, Дерек, Далила и Хейвен находятся в зале ожидания. Они планируют вернуться попозже, так как в палате может находиться не больше трех людей одновременно. Они все хотят быть здесь, ожидая момента, когда он, наконец, откроет глаза.
- Предыдущая
- 36/79
- Следующая